Обстрелы, многодневный путь, неопределенное будущее – истории беженцев из Украины
Сейчас Катя в Вене, вспоминает долгую и страшную дорогу: 22 часа вместе с другими на маршрутках добирались до границы с Румынией, детей тошнило. Еще два часа стояли, чтобы пересечь границу, а там их встретили волонтеры. Рядом с Катей – Татьяна. Их девочки – на вид лет четырех – умудряются как-то играть в движущейся очереди. Татьяна – из Харькова.
«У нас стреляют с первого дня, – говорит она. – Наш микрорайон находится на границе с Белгородом, поэтому о том, что война, я поняла, когда открыла дверь и не просто услышала взрывы, но увидела огонь и дым. Мы перебрались в центр Харькова, потому что живем совсем на окраине. Мы были первые, с кого это все начиналось».
О том, что война, я поняла, когда открыла дверь и не просто услышала взрывы, но увидела огонь и дым
Муж Татьяны с обеими мамами остался в Харькове, а сама она с родными на машине отправилась на поиски безопасности: «Четверо взрослых, трое детей.
«Сумасшедшая поддержка со стороны людей: незнакомые люди тебя принимают, кормят, укладывают спать, помогают твоим детям, но дорога, конечно, была ужасная», – вспоминает она.
Катя и Татьяна вместе с несколькими сотнями соотечественников вот уже два часа стоят в очереди в «Австрийский центр» в Вене, где регистрируют беженцев из Украины. Очень холодно и ветрено. Многие приехали сюда еще до восьми утра. Запускают людей небольшими группами – сотрудников катастрофически не хватает.
В этом же «Австрийском центре», который находится рядом с комплексом ООН, на пике пандемии проводили тестирование на COVID-19 и вакцинирование от коронавируса. Организовано тогда все было безупречно. Но к огромному наплыву людей, бегущих из Украины, оказалась не готова даже образцовая Австрия.
Беженцы из Украины
Никто не был готов.
Мила, стоматолог, хирург, два года назад открыла в Киеве частную клинику. Дела шли хорошо. Муж получал третье образование в Вене, но ситуация вокруг Украины становилась все напряженнее, и он решил забрать беременную жену с восьмилетним сыном в Австрию. Семья выехала из Киева 24 февраля – как раз в тот день, когда российские войска начали наступление на территорию Украины. Когда к вечеру они добрались до границы, мужа Милы уже не выпустили. Она с сыном сама добралась до Вены. В центре регистрации женщина провела 11 часов.
Надо отдать австрийцам должное: весь день – бесплатно чай, кофе, вода, фрукты, днем всех – тоже бесплатно – накормили обедом. Для желающих – автоматы с чипсами и сладостями. Есть чем заняться и детям.
Но ожидание невыносимо. Особенно, когда не очень-то знаешь, чего ожидать. Тамара Адамовна, которой 12 марта исполнится 69 лет, то и дело переспрашивает у внучки, какой объявили номер, хотя ясно, что до них очередь дойдет еще не через час и не через два. Всего в этот день приняли более 600 семей.
Тамара Адамовна вместе с остальными документами захватила и бумагу, подтверждающую, что ее отец – австриец. По ее словам, предки отца приехали в Россию из Австрии еще при Екатерине II и поселились в Поволжье. Отец женился на русской, а когда началась Вторая мировая, был призван на войну. Но власти быстро спохватились, и таких, как он – с «неправильным» происхождением, отозвали с фронта. Он отсидел, а потом был сослан в Казахстан, где и родилась Тамара. Она говорит, что в школе ее и сестру обзывали фашистами и били, но она всегда давала отпор. А вот немецкий язык учить наотрез отказывалась. Теперь жалеет.
Ее внучка, Лера – студентка-четверокурсница из Киева. Изучает международные отношения. Лера успела уехать к бабушке в Кривой Рог до начала обстрелов. Но и в Кривом Роге начали стрелять. До Вены добирались через Польшу – как и все, на перекладных, в переполненных поездах.Вещей у людей, как правило, немного – у кого-то вообще один рюкзак. Многие привезли своих питомцев – кошек и собак.
Беженцев встречают сотрудники и волонтеры организации «Caritas»: тут есть вода, еда, игрушки, маски – в Вене ношение защитных масок по-прежнему обязательно. Помочь вновь прибывшим приходят и те, кто приехал раньше и уже успел разобраться в том, где зарегистрироваться, как найти жилье, как пользоваться транспортом.
Хочется надеяться, что все это побыстрее закончится и хотя бы начнет [на Украине] все отстраиваться
Кстати, весь транспорт в Австрии, включая железнодорожный, для украинцев бесплатный. Что касается жилья, то правительство оплачивает краткосрочное проживание в ряде гостиниц, есть и специальные центры размещения, большое число людей просто обустраивает людей у себя. Благотворительные организации, группы в соцсетях, отдельные пользователи – все стремятся помочь найти жилье приезжим.
На этом этапе главная задача – дать людям крышу над головой и при необходимости оказать медицинскую помощь. Государство будет обеспечивать беженцев медицинской страховкой, помогать с устройством на работу и учебу.
Как сообщили в центре для украинских граждан, власти только что именно для украинцев учредили новый гуманитарный статус, который позволит им жить и работать в Австрии, но при возможности и желании – вернуться на родину.
«Хочется надеяться, что все это побыстрее закончится и хотя бы начнет [на Украине] все отстраиваться, потому что хочется вернуться домой», – говорит Катя.
«Я должна позаботиться о будущем». Истории беженцев, которые не вернутся в Украину
- Илона Громлюк
- Украинская служба Би-би-си
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, Вероніка Антоненко
Подпись к фото,Варшава стала новым домом для Вероники Антоненко из Каменского
Украинские социологи беспокоятся: почти 10% из тех нескольких миллионов украинцев, что бежали от войны, не собираются возвращаться на родину, еще почти столько же колеблются.
Такие результаты дал опрос, проведенный в апреле социологическим Центром Разумкова. По данным украинской погранслужбы на середину мая, из страны с момента нападения России выехало около пяти миллионов человек, почти два миллиона вернулось.
Известный украинский демограф Элла Либанова полагает, что чем дольше продлится война, тем больше будет тех, кто не захочет возвращаться: люди успеют адаптироваться к новым условиям, выучат язык.
По ее мнению, могут не вернуться многодетные семьи, люди с особыми потребностями — в развитых странах они получат больше помощи. Не вернутся и украинцы, которые найдут работу в Европе.
- «Украинцы что, сами насилуют своих женщин и детей?» Что отвечал Би-би-си о войне посланник России в ООН Небензя
- «То, что не уничтожено, доворовывают». Рассказ украинки, узнавшей свои вещи на российском танке
Многим, наконец, просто некуда возвращаться, и не все из них смогут поселиться в относительно безопасных регионах Украины.
Масштабы эмиграции, полагает Либанова, вырастут, когда к женщинам-беженкам приедут их мужья.
Эти предположения подтверждаются и историями украинцев, которые приняли решение не возвращаться.
«Бизнеса больше нет, школы для детей — тоже»
Семье киевлянки Евгении Гоголь не повезло с самого начала. На второй день войны под обстрел попал ее балкон — результат перестрелки между диверсионной группой и территориальной обороной.
А потом именно со стороны Минского массива, где жила семья, начались серьезные бои: россияне вошли в Бучу, Бородянку и Ирпень. Вокруг грохотало, говорит Евгения, особенно по вечерам и ночам.
«Мы в убежище не ходили, потому что у нас двое деток с аутизмом, так что это не наш вариант. Прятались в коридоре, либо иногда даже просто спали в своих кроватях», — рассказывает Евгения.
Автор фото, Євгенія Гоголь
Подпись к фото,Сыновья Евгении, Антон и Максим, нуждаются в особенном внимании
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.
Подкаст
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
эпизоды
Конец истории Подкаст
Позже начались проблемы с продуктами, бензином. Но главное — в спецшколу в Пуще-Водице, куда было трудно поступить, и куда осенью должны были пойти дети, попал снаряд.
«Мы решили, что хватит — пришло время бежать», — вспоминает Евгения. В свою маленькую машину Гоголи загрузили все, что смогли, и выехали в никуда.
Сначала добрались до Ивано-Франковска — но и там не стихала сирена воздушной тревоги.
Следующей остановкой была Румыния. Поскольку они с мужем растят детей с инвалидностью, ему тоже разрешили выехать — семье не пришлось разлучаться.
В отеле, куда их поселили бесплатно, Евгения через соцсети узнала про женщину из Италии, которая хотела приютить у себя на ферме семью с детьми с аутизмом.
«Для нас важным было как раз отдельное жилье, чтобы мы никому не мешали, и поэтому мы выбрали именно эту семью», — говорит Евгения.
Ферма, на которую они приехали, расположена в горах, и для украинской семьи там выделили целый домик.
«Ферма небольшая — три осла, овцы, козы, куры, гуси и утки. И собаки с котами, конечно. И еще пчелы. Хозяева — семья из Швейцарии, супруги и трое детей. Они приняли нас как родных, не устанавливали никаких дедлайнов, когда нам уезжать», — рассказывает Евгения.
Автор фото, Євгенія Гоголь
Подпись к фото,Преимущества жизни на ферме
Несколько недель ушли на адаптацию. Затем муж нашел работу, а сыновей взяли в обычную сельскую школу, выделив им двух отдельных учителей.
«Должна сказать, что учителям тяжело и детям тоже, потому что есть языковой барьер. Мы с мужем учим итальянский в приложениях для телефона, а дети осваивают его в школьной среде», — объясняет Евгения.
По ее словам, муж верил, что они скоро вернутся домой. До войны у них был семейный бизнес — они были производителями искусственных елок. «Лучшими производителями!» — говорит Евгения.
Они строили бизнес 10 лет, и их елки были во всех крупнейших супермаркетах и торговых центрах. А теперь всего этого больше нет.
«Кроме того, все заминировано, а дети привыкли гулять где-то в лесах и парках — и им не объяснишь, почему этого больше нельзя делать», — говорит Евгения.
«Важный факт, который повлиял на решение остаться — это то, что мы вместе. Была бы я тут сама, без мужа — интегрироваться было бы нереально. Я бы сидела тут, пока меня кто-нибудь кормит, либо работала бы за еду и крышу над головой», — объясняет она.
Им грустно покидать Украину, Евгения очень любит свою страну. «Понимаю, что для кого-то это может выглядеть как бегство с корабля, но у меня дети, я должна о них заботиться».
В Украине, говорит она, всегда было непросто — в частности, непросто оформить инвалидность для детей.
В Италии в этом плане не легче, но отношение к особенным детям другое.
«Тут никто на них не глазеет, люди на улицах относятся как к нормальным людям — типа, ну вот такой человек со своими странностями, ну и пусть. А в Украине я, бывало, ловила разные взгляды и как мама чувствовала себя некомфортно», — объясняет Евгения.
Правда, в Италии хуже с реабилитацией — так говорят и знакомые Евгении, тоже матери с детьми с аутизмом, бежавшие из Украины.
«Тут нет центров реабилитации, спецшкол. В Украине в этом плане было намного лучше. Но приоритет на этот момент — безопасность», — говорит она.
Автор фото, Євгенія Гоголь
А еще вопрос в том, как быть, если детей не удастся реабилитировать настолько, чтобы они в будущем смогли жить самостоятельно. В этом плане, по словам Евгении, в Европе больше возможностей.
Из-за войны Евгения пока не может продать квартиру в Киеве. Да и не исключает, что все-таки вернется.
В конце концов, до сих пор неясно, что дальше будет с документами: пока семье разрешено жить в Италии один год.
«Но все шансы есть, — говорит Евгения. — Я с 14 лет мечтаю про Италию и именно этот регион, Пьемонт — тут играет мой любимый «Ювентус» — и вот судьба через трагический случай привела меня в эти места».
«Вопрос, возвращаться ли в Херсон, сейчас не стоит»
Больше всего украинских эмигрантов может оказаться в Польше, которая приняла более трех миллионов беженцев. Тут им ближе до дома, и невысок языковой барьер: польский язык похож на украинский.
Польская компания ARC RYnek i Opinia опросила более 1620 беженцев из Украины, и более 20% сказали, что не вернутся. Посол Украины в Польше Андрей Дешица предполагает, что будет даже больше — 30-40%.
До войны, по словам посла, в Польше уже жили полтора миллиона гастарбайтеров-украинцев.
Ольга уже больше трех лет живет в Варшаве, убирает в офисах.
«Такое ощущение, будто это мой родной город. Я себя чувствую здесь комфортно», — говорит она.
К тому же Ольга — из Херсона, ныне оккупированного. Вытащить оттуда родных было непросто.
Когда война началась, ее первой мыслью было броситься домой, но все вокруг просили ее не спешить. В Херсоне у Ольги осталась мама — она растит внука, 14-летнего сына Ольги, и ее двоюродную сестру-школьницу, которая рано стала сиротой.
Ситуация на юге Украины развивалась стремительно — Херсон быстро оккупировали и заблокировали.
Автор фото, Ольга
Подпись к фото,Ольга с сыном
«Кто-то вроде оттуда и выезжал, но среди моих знакомых таких не было. Были слухи, что людей вывозят в Крым, что некоторые машины расстреливают», — вспоминает Ольга.
Чтобы отвлечься от мыслей о родных в оккупации, она начала ходить в Варшаве на протесты, волонтерить и на вокзале случайно познакомилась с беженкой из Херсона, которая дала ей надежду.
В Варшаву мама Ольги с детьми добралась только в апреле. Из Херсона выезжали в комендантский час, без зеленых коридоров, на автобусе, прибытие которого местные власти даже официально не подтверждали. Им очень повезло.
К тому времени Ольга нашла еще одну работу — присматривать за детьми беженцев на вокзале. Онапризнается, что мечтала работать с детьми еще со школы.
«Конечно, я поеду в Херсон (если его освободят — Би-би-си), там у меня подружки. Но жить я хочу в Польше, я тут уже привыкла», — признается Ольга.
С ней останется и сын. Остальные родственники еще пока думают. Может быть, вернутся. Там еще осталась бабушка, мамина мама — она не с Херсонщины и уезжать не захотела.
«Но сейчас вопрос, возвращаться ли в Херсон, не стоит. Посмотрим, что будет дальше», — говорит Ольга.
«В Украине я не уверена в своем будущем абсолютно»
20-летняя Вероника Антоненко — тоже в Польше.
Она из Каменского (бывший Днепродзержинск), там тихо, но в район и в областной центр, Днепр, часто прилетают ракеты.
Поэтому девушке все время было страшно. Но ее родители и 83-летняя бабушка не собирались никуда ехать.
«В какой-то момент я сама задумалась над переездом, — говорит Вероника. — Было сложно решиться, но меня подталкивала близкая подруга — говорила, что я должна позаботиться о своем будущем».
Автор фото, Вероніка Антоненко
Подпись к фото,Вероника (справа) с подругой Юлей уехали в Польшу
Вероника — инстаграм-маркетолог и работает на себя, по ее словам, с 16 лет. «Я рано поняла, что не могу обеспечить все свои желания за деньги родителей», — поясняет она.
В Польшу она приехала в марте, и не одна — сюда приехала подруга Юля с мамой, тетей и их детьми.
«Когда приехали в Хелм, промежуточный пункт для многих эвакуационных поездов, мы посмотрели на табло с непонятными городами и просто спросили у волонтеров, до какого из этих городов ближе, чтобы не сидеть долго на вокзале», — рассказывает Вероника.
Так они попали в приют в Люблине. Затем — в село под Лодзью, где им всем даже дали отдельную комнату. «У нас был свой туалет, душ, а это такая роскошь!» — с благодарностью вспоминает девушка.
Но там до ближайшего магазина было 40 минут пешком, и Вероника с Юлей отправились на разведку в другие польские города. Объездили Вроцлав, Краков, Щецин, Гданьск, Познань.
Удача улыбнулась девушкам в Варшаве. Там они наткнулись на приют, где им предложили остаться, пообещав помочь с квартирой.
Автор фото, Вероніка Антоненко
Подпись к фото,Под Лодзью шестерым беженцам из Каменского дали одну комнату — зато с собственным душем
Сейчас они в Польше остались вдвоем: родные Юли скоро устали и вернулись в Украину.
На днях Вероника тоже приехала к родителям — соскучилась. Но оставаться там ей теперь неспокойно.
«Я обожаю Украину, но над ней, по-моему, сильно издеваются. За ее счет все пытаются решить свои политические вопросы.
Восемь лет назад началась война, теперь — полномасштабная, а через год, условно, закончится — и начнется снова? Я не уверена тут в своем будущем абсолютно», — объясняет девушка.
У нее полно планов: построить бизнес, создать семью, нарожать детей. Может быть, получить образование — сейчас она учится заочно, онлайн, в одном из киевских университетов.
«А в Украине я больше не могу просыпаться спокойно, когда в любой момент неведомо куда может лететь ракета», — говорит Вероника.
Автор фото, Вероніка Антоненко
Подпись к фото,На днях Вероника приехала домой — проведать родителей и бабушку
Варшава — на ее взгляд, идеальный вариант, чтобы привыкать к жизни в Европе. В Польше она планирует хорошо выучить английский и податься дальше — может быть, в Чехию или Австрию.
Они с Юлей уже там побывали, присматривались, где можно осесть.
«Мне бы хотелось строить Украину, развивать ее, и я буду это делать — на расстоянии или приезжая.
Просто там, в Европе, больше стабильности, особенно для 20-летней девушки», — заключает Вероника.
историй беженцев | Exodus Refugee
- О нас
- программы
- Примите участие
- Новости
- События
- Контакт
Истории беженцев
- О нас
- программы
- Примите участие
- Новости
- События
- Контакт
История Анифы
Анифа из Демократической Республики Конго. Когда ей было 12 лет, она и ее семья бежали в лагерь беженцев в Замбии. Она жила там около […]
Подробнее »
История Несара
Несару и его семье пришлось бежать из Афганистана во время эвакуации в августе 2021 года. По мере продвижения Талибана они искали людей, которые работали на Соединенные Штаты […]
Подробнее »
История Агаппе
Агаппе родился и вырос в городе Масиси на юге провинции Северное Киву Демократической Республики Конго до 2008 года, когда в Северном Киву вспыхнули боевые действия.
Подробнее »
История Байды
Байдаа и ее муж жили в Фалужаре, Ирак. Байда владела собственным салоном, а ее муж Хайтам был бухгалтером. «У меня была семья, и я работал. Мы […]
Подробнее »
История Клаудии
Познакомьтесь с Клаудией Силиен Пьер. Клаудии 35 лет, и она родом из Гаити. Она живет в городке Лоуренс со своим мужем Джоном Птенсли и двумя детьми в возрасте 3 […]
Подробнее »История Эсмаэля
Когда Эсмаэль Борхани прибыл в Соединенные Штаты в феврале 2020 года со своей женой Анисой и двумя маленькими детьми, они не были готовы к холоду и сильному снегу […]
Подробнее »
История Фикири
Фикири — беженка из Демократической Республики Конго.
Вы можете узнать его историю из IndyStar. С Рождества Фикири был очень занят. Будучи отцом-одиночкой, […]
Подробнее »
История Хебы
Родители Хебы бежали от насилия в Сомали еще до ее рождения. Она выросла в Кувейте вместе со своими двумя братьями и сестрой, которые получили образование и работали в Кувейте до […]
Подробнее »
История Элен
Элен было всего два года, когда ее родители и пятилетний брат бежали от насилия в Демократическую Республику Конго в 2002 году. Она выросла в городке под названием […]
Подробнее »
История Марселя
Марсель бежал из своего дома в Абидгане, Кот-д’Ивуар, в 2011 году из-за военного конфликта, приведшего к гражданской войне. Он провел восемь лет в лагере беженцев Ави Позо […]
Подробнее »
История Мохамеда
Мохамед живо помнит момент, когда он приземлился в аэропорту имени Джона Ф.
Кеннеди в Нью-Йорке. Был холодный морозный зимний полдень декабря 2010 года. Ему было девятнадцать лет. Прекрасные пейзажи Америки, о которых он так давно слышал и воображал, были покрыты белым снегом, и трех курток было недостаточно, чтобы он не дрожал. «Все было чужим — я помню, как пытался говорить на…
Подробнее »
История Мохаммеда
Мохаммед Альхамви никогда не думал, что ему придется покинуть свой дом. Его семья вела процветающий бизнес по изготовлению кошельков в Дамаске, Сирия, а ему было 18 лет. У него был […]
Подробнее »
История Тесфаи
Тесфай родился в семье фермеров в деревне Битгебриэль в Эритрее в 1987 году. Он происходил из обычной семьи, родители которой не хотели ничего, кроме […]
Подробнее »
История Рима
Рим родом из Латакии, крупного портового города в Сирии и одного из последних городов, находившихся под контролем правительства в то время, когда она там жила.
Подробнее »
История Сады
Ндувимана Сада Нахайо всю свою жизнь прожила в Северном Киву, провинции Демократической Республики Конго, одном из самых жестоких районов во время Второй войны в Конго и конфликта в Киву. Сада не любит говорить или даже вспоминать о травмах, которые она пережила и стала свидетелем в своей стране. «Невинные люди умирают каждый день, не зная, что происходит».
Читать дальше »
Истории сирийских детей-беженцев: жизнь в качестве беженцев
Часто задаваемые вопросы о сирийских беженцах
Кто такие сирийские беженцы?
Сирийские беженцы — это население, которое было вынуждено бежать из Сирии из-за насилия, преследований или войны. Подавляющее большинство сирийских беженцев проживает в соседних странах, таких как Турция, Ливан, Иордания, Ирак и Египет.
Более 6 миллионов человек в Сирии были изгнаны из своих домов, но остаются перемещенными внутри страны и живут в ужасных условиях.
Во время суровых зим в Сирии они рискуют замерзнуть насмерть.
Сирийские дети — будь то в Сирии или где-либо еще — не видят светлого и счастливого будущего внутри Сирии. В среднем 86% сирийских детей-беженцев, опрошенных в Иордании, Ливане, Турции и Нидерландах, заявили, что не хотели бы возвращаться в страну своего происхождения.
Для получения дополнительной информации о беженцах прочитайте нашу страницу Что такое беженец?.
Сколько там сирийских беженцев?
После десяти лет войны в Сирии 13 миллионов человек стали перемещенными лицами, в том числе 6,6 миллиона сирийских беженцев.
Когда сирийские беженцы смогут вернуться домой?
Условия в Сирии не готовы к возвращению беженцев. Помимо продолжающегося конфликта во многих областях, нет доступа к качественному образованию, работе или стабильному доходу — всему необходимому.
Любое возвращение в Сирию должно быть достойным, информированным, добровольным и безопасным. Это не может произойти до окончания конфликта и без мира и гарантий для возвращения людей.
К чему призывают сирийские дети-беженцы?
В недавнем отчете организация «Спасите детей» исследовала, как окружающая среда, опыт и доступ детей влияют на их чувство безопасности как в Сирии, так и за ее пределами.
Исследование показало, что дети хотят чувствовать себя в безопасности там, где они находятся. Они хотят иметь право голоса в отношении своего будущего и иметь реальный доступ к возможностям для обучения и роста.
Первоочередной задачей детей является прекращение насилия в Сирии. Они также хотят положить конец притеснениям на улицах и восторжествовать справедливость и верховенство закона.
В ходе этого опроса дети также подчеркнули необходимость более строгого законодательства для обеспечения равного обращения с людьми и отсутствия дискриминации.
Сколько детей в Сирии не ходят в школу и каково их будущее?
По оценкам, 2,4 миллиона детей не посещают школу, 1,6 миллиона детей рискуют бросить учебу.
Для детей в Сирии не только COVID-19 служит препятствием для непрерывности их образования.